Молитва, сотворённая руками...

Заморские гости, закатив головы, рассматривают двадцатидвухкупольное русское чудо, основание которого прочно стоит на родной земле, но вершина неразрывно слилась с лебедями небесных облаков. Больше всего это строение походит на сон, на несбывшуюся мечту, но уж никак на творение простых человеческих рук, имеющих две ладони и десять пальцев. Сверчками щелкают фотоаппараты, раздаются тихие одобрительные возгласы, потом все, как по команде, стихает и человеческая стайка движется дальше. Эти люди больше всего напоминают рыб, рассматривающих наш мир из аквариумных псевдоглубин. С одной стороны все это забавно, интересно, но ясно, что завораживающий мир для их жизни не предназначен, и что на него следует только лишь любоваться, даже не пытаясь прикоснуться к нему, выпрыгнув из привычной зеленоватой сырости. Русские люди разительно отличаются от них, ибо в каждом русском человеке еще живы какие-то потаенные струны и теплятся таинственные угольки. В момент созерцания они походят все на таких же рыбешек, но только усердно тыкающихся своими мордочками в прозрачный стеклянный занавес, плачущих в глубине своей души, что занавес этот столь же непроницаем, как и беспросветная каменная стена. Нет, как ты не извивайся, не понять тебе того волшебного мира, который стоит сейчас перед твоими глазами, не войти тебе в его время, хотя когда-то в нем чисто и спокойно жили твои предки! И кто-то уже жалеет, что это чудо сохранилось, дожило до наших дней, не сгорело в многочисленных войнах, не рассыпалось под зубами гнилой старости. Зачем оно сохранило свое присутствие на лице Земли, почему не ушло туда же, куда отправились его люди, для чего манит плоды 20 – 21 века в те миры, вход в которые для них уже надежно замурован? Один молодой русич отделился от прочих экскурсантов. Яростно отбрасывая удивленные взгляды людской массы, он припал перед чудом на колени, и из его глаз полились обильные слезы. В это мгновение он походил на рыбешку, которой удалось-таки воткнуться своим носиком в беспощадное аквариумное стекло, и… Застрять в нем, не имея больше сил ни пробурить ход наружу, ни вернуться в свое родное жидко-зеленое царство. Все его мысли улетели в далекую эпоху, стараясь залезть в нутро когда-то жившего человека, силясь понять его и с ним породниться...